Эскимо с Хоккайдо

– Не совсем так,  – нахмурился Суда.  – Они думают, я прячу демоверсию, чтобы заставить их выпустить концертный альбом или что-нибудь из архивных записей, в чем я тоже участвую. Думают, я цепляюсь за свое место. Потому что всем понятно: следующий альбом станет главным в истории «Святой стрелы». Они могут выпустить диск, на котором Ёси поет только «Сукияки»[131], и все равно диск станет тройным платиновым.

– Верно,  – признал я.  – Так где же ты спрятал записи?

– Иногда склонность к конфронтации заводит тебя слишком далеко,  – мрачно предупредил Суда.

– Но ведь по контракту записи принадлежат «Сэппуку»? Если они так уверены, что ты их прячешь, почему не напустить на тебя адвокатов?

– Разумеется,  – сказал http://storerarity.ru Суда,  – но тут все решает время. Публика непостоянна. Юристы действуют медленно. Мафия – гораздо быстрее.

Я обдумал это со всех сторон, даже с точки зрения Санты. Если записи достанутся ему, он отхватит у «Сэппуку» большой куш. Достаточно, чтобы реанимировать «Взлетную Полосу». Компании «Сэппуку» это не по нутру, но они уступят. Суда прав: время решает все.

– И что же ты собираешься делать?

Вместо ответа Суда изогнул бровь и осторожно потер ладонями лицо. Тут я всерьез посочувствовал парню, хоть он и собирался запереть меня в этой клаустрофобной дыре.

– Не знаю,  – ответил он.  – Доволен?

– Я бы помог тебе найти записи.

– Ага. В местном опиумном притоне.

– Суда…

– Ёси всегда становился такой умный, когда наширяется. Крутит тобой, как захочет, а тебе кажется, будто он только о тебе и заботится.

– Ты не можешь силой меня удерживать…

– Аки и Маки смогут.

Созвездие близнецов уставилось на меня. Я не видел в их глазах торжества, злорадного превосходства или желания запугать. Молча и тупо их лица подтверждали очевидный факт – да, братья смогут меня тут удержать. Если угодно, могу проверить. Но пока я избрал компромиссный путь – нытье.

– Суда, не могу же я просто исчезнуть на два дня. Меня люди будут искать.

– Дай мне телефоны, я позвоню.

Я раскрыл было рот и снова закрыл, осознав, что блефую. Звонить Саре или еще кому-то в «Молодежи Азии» нельзя, а то полный самолет разгневанных американцев явится громить Токио. А может быть, не станут меня спасать, а умоют руки, поди знай.

– Посиди тут, для статьи пригодится,  – сказал Суда.  – На своей шкуре поймешь, как жил Ёси. Ты прямо в музее оказался. Разберись. Пошарь вокруг. Тут куда ни плюнь – Ёси.

По-видимому, он сам ощутил весомость сказанного, большие печальные глаза сделались еще больше и печальнее. Сквозь прореху в занавеске струился мягкий оранжевый свет, Суде очень к лицу. Точно портрет маслом: «Басист в перчатках без пальцев».

– Почем знать,  – продолжал Суда.  – Вдруг нам повезет, и ты найдешь записи у него под кроватью. Но слишком не усердствуй.

Я хотел спросить, что означает последнее замечание, но тут понял, что Суда исчез. Понял, что Аки и Маки исчезли вместе с ним. Понял, что крепко сплю.