Эскимо с Хоккайдо

– Надо поговорить,  – неприятным голосом повторил парень в красном.  – Слышь-ты слышь-ты слышь надо поговорить!  – На миг он заткнулся и принялся с такой силой облизывать свой рот изнутри, словно это упражнение помогает ему похудеть. Челюсти его тряслись, он смачно шлепал губами. Потом резко обернулся к своему напарнику:

– Выключи эту фигню, Това!

Това не реагировал.

– Привет, Това!  – улыбнулась Ольга.

Това не реагировал. Весь ушел в слух, растворился в наушниках.

Парень в красном протянул массивную руку и сорвал наушники с его головы.

– Выключи!  – потребовал он.  – Выключи запись, понял?

Това щелкнул выключателем, снова нацепил наушники и замер, точно манекен, с микрофоном наизготовку.

– Есть у тебя жвачка любая жвачка мне бы резинку пожевать кусочек жвачки можешь мне дать?  – зачастил парень в красном. Не дожидаясь ответа, он сунул руку в карман своего костюмчика и достал упаковку зеленых «Гуми100» с запахом муската.  – Забудь не надо,  – сказал он, бросая резинку в рот.  – Полиция тут была?

– Нет,  – ответила Ольга.  – Зачем?

Этот ответ слегка успокоил парня в красном – слегка, но не так чтоб очень. Он провел рукой по волосам, затем обтер руку о красные штаны. Ольга встала между парнем и шкафом, загораживая обзор ему, а заодно и мне.

– Они скоро выяснят что Ёси был тут в ту ночь он был тут они захотят поговорить с тобой, ты уж мне поверь!

– Ну и что?  – зевнула Ольга.  – Копы я люблю. Хорошие деньги.

Парень в красном дважды шмякнул губами, помигал раз тридцать и дал Ольге пощечину.

Ольга отшатнулась.

Все мускулы во мне напряглись, я готов был выскочить на подмогу.

Ольга врезала обидчику левой. Он такого не ожидал. Вся кожа на его обрюзгшем лице затряслась, он отлетел к туалетному столику и сшиб там флакончики лака и геля для волос. «Мощный аккорд Японии» тоже порхнул на пол.

С трудом удержавшись на ногах, парень в красном поднес руку к щеке. Глаза его горели, он злобно сжал кулаки. Това восковой фигурой все торчал посреди комнаты. Ольга спокойно стояла руки в боки. Придется, думаю, мне вмешаться в семейную свару. Применить стиль Пантеры Шаолинь.

Толстяк выпрямился, с шумом втянул в себя воздух, пощупал челюсть. Он с трудом разжал кулаки – пальцы склеило гелем.

– Слышь-ты слышь-ты слышь,  – пропыхтел он.  – Поделом мне!

– Что у тебя нахуй за проблема?

Парень умоляюще вытянул руки, покачал головой. Он и сам не знал, что у него нахуй за проблема. Скорее всего, его уже не первый раз спрашивали.

– Бросай наркотики, Санта!  – кипятилась Ольга.  – Сябу[59]тебе мозги квасить!

– Не называй меня Санта.

– Ёси называть тебя Санта.

– Ёси умер,  – напомнил он.  – И нам нужно условиться что мы будем говорить потому что тут нечисто и полиция скоро придет с вопросами, ты уж мне поверь, они захотят знать что я хочу знать а что я хочу знать я хочу знать какого черта случилось в ту ночь и я знаю что ты это знаешь.

У меня голова пошла кругом.

– Я?  – надулась Ольга.  – Это не я продавать ему наркотики!

– Слышь-слышь-слышь!  – он уже почти заикался.  – Не надо никого винить не важно кто кому что продавал ты сердишься это вполне естественно ты сердишься ты же огорчена потому что он умер и, ты уж мне поверь, мы все огорчены я любил его я любил его как родного как будто он мой родной младший братик как будто он…

– Ты и младшему брату дать героин?

– Ладно давай поговорим как оно есть как есть твой дружок обожал наркотик обожал наркотик он знал что это опасно если б не я кто-нибудь другой продал ему дерьмо дерьмо похуже моего, ты уж мне поверь, Ольга ему повезло он имел дело со мной я всегда заботился о нем как будто о брате.

– Ты оставить его в гостиница. Одного.